Невеста с Бесовского места - Страница 14

– Я не люблю кукол, – сказала она ровным голосом.

– Бывает, – кивнула я, понимая, что благие намерения я могу себе на зиму засолить. Слезы были уже близко, пришлось сглотнуть, чтобы отогнать их. Я повернулась, чтобы уйти.

– Папа говорит, что кукла может украсть душу, – сказала мне в спину Наташа.

– Что за глупости?! – возмутилась я и посмотрела на девочку, пытаясь определить, не водит ли она меня за нос. Но она даже не улыбалась. – Что еще говорит твой отец?

Наташа глубоко вздохнула и с неожиданной горячностью выпалила:

– Если сильно привязаться к кукле, проводить с ней много времени, то часть твоей души перейдет в нее. Кукла становится одушевленной и похожей на тебя.

– Очень интересно! – фыркнула я. – Бред какой-то!

– Думаешь, это неправда? – В голосе Наташи мне послышалась надежда.

– Конечно, нет!

Наташа все еще сомневалась. Я подошла к ней и погладила по голове.

– А у тебя в детстве была кукла? – Тихо спросила девочка.

– Разумеется.

– А как ее звали?

– Не помню.

– Странно. Я думала, что нельзя забыть имя любимой куклы. Даже когда вырастешь.

– Понимаешь, мне часто дарили игрушки. И кукол в том числе. Поэтому я, наверное, была слишком избалованным ребенком: как только появлялась новая кукла, я тут же забывала про старую.

– Твои родители пытались откупиться от тебя игрушками, – со знанием дела сообщила девочка.

– Вовсе нет! – возмутилась я. – Они меня любили.

Наташа посмотрела на меня свысока, со смешанным чувством превосходства и жалости:

– Глупая! Родителям дети только мешают.

– Да нет же! Что за глупости?

– Я знаю. Я чувствую, что мои мама и папа – она с некоторым усилием произнесла эти два слова – не любят меня. Но я их тоже не люблю! Знаешь, о чем я мечтаю?

– О чем? – спросила я с некоторой опаской.

– О том, чтобы я могла жить одна. Ну, или с теми, с кем я сама захочу.

– Но это невозможно! Ты маленькая девочка, кто-то должен о тебе заботиться, покупать тебе одежду, еду, игрушки, наконец. Господи, что я несу, не в этом дело! Главное – тебе нужны близкие люди, которые понимают тебя, защищают, ну, и все такое…

Вы, наверное, решили, что эти слова как-то сильно подействовали на девочку? Отнюдь. Она изобразила смущение, что выразилось в скромно опущенных глазах и невинном выражении лица, будто она ничего не поняла, тогда как мысли ее были заняты совершенно другими вещами.

– Значит, если бы у меня были деньги на еду и игрушки, я смогла бы жить без них? – спросила она, наконец, заинтересованно глядя мне в глаза.

– Ну…в принципе… Да нет же! – Я откровенно растерялась.

– Ладно, забудь! – повеселела вдруг Наташа. Она ухватила меня за руку и потянула за собой: – Пойдем в парк, погуляем.

– Зачем? Уже поздно.

– Знаю, но остановить нас некому. Пошли! – потребовала Наташа. – Я иду в парк и, если хочешь за мной присматривать, лучше не отставай.

Я подчинилась, вовсе не желая, чтобы из-за моего упрямства с девочкой приключилось что-то нехорошее. Перевоспитывать ее – не моя задача, мне платят за вовремя поданный завтрак, обед и ужин, так почему мне опять кажется, что я совершила непоправимую ошибку?

Глава 6

Разговор с Наташей весь день не выходил у меня из головы. Около шести она прибежала на кухню и решительно дернула меня за рукав:

– Пойдем, я хочу тебе кое-что показать.

– Извини, скоро придут гости. Давай позже.

– Нет. Сейчас! – Девочка топнула ногой, но я не успела рассердиться, так как она протянула жалобно: – Ну, на секундочку, ну, что тебе стоит? У тебя все готово, а потом я помогу тебе накрыть на стол.

– Хорошо, – сдалась я. – Только недолго.

Мы поднялись по широкой лестнице на второй этаж и свернули направо. Прошли мимо кабинета, обставленного тяжелой мебелью позапрошлого века, миновали две двери, ведущие в спальни. В конце длинного коридора было окно, выходящее в сад, перед дверью слева от окна Наташа остановилась и принялась сосредоточенно рыться в кармане, то и дело беспокойно оглядываясь. Нетрудно было догадаться, что девочка заявилась сюда без спроса. В этом доме меня уже ничего не удивляло, даже то, что хозяйская дочь не может ходить, где вздумается. Просто какой-то замок Синей Бороды.

Наконец Наташа справилась с замком. Проникшись атмосферой тайны, я ожидала, что раздастся протяжный скрип, но внушительная дверь отворилась беззвучно на хорошо смазанных петлях.

Комната, куда мы вошли, казалась огромной, но, наверное, была бы еще больше, если бы не многочисленные стеллажи и витрины, занимающие все стены от пола до потолка. Наташа жалась ко мне, а я во все глаза смотрела по сторонам. Передо мной был настоящий музей.

Музей кукол…

Мой бывший хозяин – Антон Чвокин – попав сюда, свихнулся бы от переизбытка эмоций. Куклы смотрели на меня со всех сторон. Карие, голубые, зеленые глаза повсюду, неподвижные и настороженные. Середину комнаты занимала отдельная экспозиция кукольных домиков. Ничего подобного мне прежде видеть не доводилось.

Я посмотрела на Наташу. Она стояла не шелохнувшись. Девочка не побледнела и не покраснела, но мне было ясно, что она сильно испугана. Казалось, даже воздух вокруг нее наполнился страхом.

– Так вот почему ты не любишь кукол! – догадалась я. Наташа быстро закивала головой. – А зачем ты привела меня сюда?

Девочка пожала плечами. Чтобы успокоить ее, я сказала нарочито беззаботным тоном:

– А, по-моему, они совсем не страшные. Даже красивые. Посмотри!

Я взяла с полки одну игрушку – деревянную головку японской принцессы с прекрасными густыми черными волосами и огромными миндалевидными глазами. Кукла была старинная, раскрашенная вручную и явно использовалась для театра. Тела у марионетки не было, изящная головка насаживалась прямо на длинную рукоятку, из которой выступал маленький рычажок с привязанной к нему веревкой. Сколько кукловодов держало ее в руках, прежде чем она попала в этот музей? Я провела пальцами по гладкой, будто полированной, поверхности палки, выступающая часть неожиданно подалась и слегка сдвинулась вверх. Наташа вскрикнула и отпрыгнула в сторону. Я взглянула на то, что ее испугало – на головку принцессы – и невольно вздрогнула. Кукла оказалась с секретом: скрытый в поручне механизм превратил красавицу в чудовище: прекрасные глаза закатились и налились кровью, на голове выросли рожки, вместо аккуратного ротика появилась оскаленная пасть, утыканная острыми клыками.