Невеста с Бесовского места - Страница 23

Глава 11

Сначала я, было, решила умолчать о вечере, когда случился пожар в музее – не хотелось выступать доносчицей, но затем приняла решение выложить все начистоту. Если Захар или милиция узнает о скандале, допустим, от Наташи, получится, что я хотела что-то скрыть. Поэтому я выложила все начистоту, не забыв упомянуть о пропаже ценной куклы. Почему-то кукла заинтересовала его в последнюю очередь.

– Из вашего рассказа следует, что Игорь сам напрашивался, – подытожил Крылов.

– Но все, кого он обидел в тот вечер, сами были, так сказать, обезврежены.

– Это в тот момент, когда вы их нашли, – бросил Захар Ефимович. – Кто-то из них вполне мог не пить до поры до времени из стакана. Старый прием: нанести себе небольшой вред, чтобы обеспечить алиби. Хотя доза атропина изначально не была смертельной.

– Для этого этот кто-то должен был наверняка знать, что коктейли отравлены. То есть, отравить их своими руками. А это невозможно.

– Почему?

– Потому, что я видела, как их готовили, – напомнила я. – В бутылках яда не было. Ром, сок и ликер я купила вчера утром. Бутылки были неоткупорены. Подменить тару также было невозможно – я не покидала кухню ни на минуту.

– Даже в туалет не отлучались? – прищурился Захар. Но я не дала себя смутить:

– Отлучалась. Но в тот момент в доме, кроме Наташи и меня, никого не было, все уехали во дворец бракосочетаний. Наташу я вам подозревать не позволю, она всего лишь маленькая девочка.

– А как насчет вас?

– А на фига мне это? – Я искренне удивилась. – Я работала последний день и никаких личных претензий к Игорю Владимировичу не имела. А как насчет вас?

Мне все-таки удалось застать его врасплох.

– Меня?!

– А что вас удивляет? Я могу присягнуть, что в момент приготовления коктейль отравить не было никакой возможности, но зарезать Сальникова – сколько угодно! У меня на этот счет железное алиби – я в это время гонялась по кладбищу за двумя расшалившимися девчонками, а вот вы вполне могли все это проделать, а потом зайти во второй раз так, будто только что приехали.

– Вы это все всерьез говорите?

– А как же!

Захар Ефимович крякнул, затем достал из внутреннего кармана дорогого пиджака золотой портсигар, открыл его и сунул в рот сигарету. Когда он закурил, по кухне поплыл такой крепкий запах, что я невольно поморщилась.

– Что за гадость вы курите?

– Простите, привычка. Терпеть не могу сигареты с фильтром. – Он сделал слабую попытку разогнать дым рукой, потом встал и подошел к окну.

– Это у вас вообще не сигареты, это отрава какая-то, – проворчала я ему назло. Я обратила внимание, что мое обвинение так и повисло в воздухе, а спрашивать второй раз почему-то поостереглась. Этот Крылов меня пугал, хотелось побыстрее от него отделаться. Я и вообще-то в присутствии мужчин чувствую себя довольно скованно, а этот тип меня так просто парализует.

Я потянулась за телефонной трубкой.

– Кому вы собрались звонить? – Вопрос последовал немедленно. Что у него, глаза, что ли, на затылке?

– В милицию, – сообщила я со скрытым злорадством. И неохотно пояснила: – Нужно узнать, куда увезли моих хозяев. Должен же их кто-то проведать.

Захар Ефимович нетерпеливым жестом потер лоб и щелчком вышвырнул за окно окурок.

– Не надо, не звоните. Их отвезли в шестую городскую больницу. Если хотите, я вас отвезу туда. Только не рассчитывайте на многое. В себя пока пришла только старуха…

– Розалия Львовна?

– Да. Кажется, ее так зовут. Она выпила меньше всех.

– Удивляюсь, что она вообще пила коктейль. До сих пор она демонстративно отказывалась от всего, что крепче лимонада.

Крылов кивнул, одобряя ход моих мыслей.

* * *

Машина у него оказалась роскошная и огромная, под стать исполинским габаритам Захара Ефимовича. Раньше мне на таких ездить не приходилось. Заднее сиденье по размеру превосходило диван в моей гостиной. Сидя на мягкой коже, я чувствовала себя на редкость не в своей тарелке и уже жалела, что согласилась поехать или хотя бы не переоделась во что-нибудь поприличнее. Собиралась я вообще впопыхах: накормила Наташу, взяла с нее честное-пречестное слово, что она никуда не выйдет из дома, собрала соки-фрукты для передачи, затем набросила на плечи легкую кофту, только в последнюю секунду вспомнив, что забыла снять фартук. Сейчас, случайно поймав в зеркале заднего вида свое отражение, я с опозданием ужаснулась и, опасливо косясь на могучий лысый загривок водителя, попыталась пригладить торчащие во все стороны вихры. Мне стало жарко, но снять кофту я не решалась. Под ней была выцветшая юбка и синяя хлопчатобумажная футболка с дурацким лозунгом «Kiss me».

На больничной койке Розалия Львовна смотрелась уже не так грозно. Обычная старушка, бледная и беззащитная. Увидев ее, я даже устыдилась той неприязни, которую раньше к ней испытывала.

Вначале нас вообще не хотели пускать – на пути встала грозная медсестра внушительной комплекции. Однако Крылов отвел ее в сторонку, и через минуту непоколебимая скала дрогнула. Сестра даже вызвалась лично проводить нас в палату реанимации, однако потребовала, чтобы мы переобулись в специальные бахилы. Я послушно нагнулась, чтобы расстегнуть сандалеты, при этом юбка туго обтянула мой зад и я, чувствуя, что Крылов разглядывает меня, сильно покраснела.

Старуха медленно открыла глаза.

– Я уже спрашивала: «Где я?» – поинтересовалась она слабым голосом.

– Да, – кивнула медсестра.

– А мне ответили?

– Вы в больнице, Розалия Львовна, – как можно мягче сказала я, мысленно подбирая слова, чтобы хоть как-то объяснить то, как она сюда угодила. Но, как ни странно, больше вопросов не последовало.