Невеста с Бесовского места - Страница 24

Захар Ефимович взял инициативу в свои руки. Розалия слушала его внимательно, но никаких эмоций на ее лице я так и не заметила.

– Она все-таки убила его, – выдохнула старуха, когда Крылов закончил.

– Кто? – Не утерпела я.

– Карина, естественно.

– Но, Розалия Львовна, это невозможно!

– Помолчите, милочка! – Она так полоснула меня взглядом, что я сразу съежилась, решив, что больше никуда не полезу. Что я, ненормальная? Справедливость, конечно, люблю, но не так, чтоб до смерти. Крылов перехватил инициативу, кратко изложив ход событий.

– Но вы же не станете отрицать, что коктейли были отравлены? – высокомерно спросила старуха.

– Нет.

– Вот и славно. А я утверждаю, что это сделала Карина.

– Зачем? – деловито поинтересовался Захар.

– Чтобы получить наследство, разумеется! Иначе зачем ей было устраивать весь этот фарс со свадьбой? В большую и чистую любовь я не верю. И не пытайтесь убедить меня, что коктейль невозможно было отравить. – Она метнула на нас суровый взгляд из-под нахмуренных бровей.

– Не собираюсь отрицать невозможное, но нужно понять, как именно это было сделано. Катерина вот утверждает, что Карина готовила коктейль в вашем присутствии, а напитки, из которых готовился коктейль, она купила незадолго до обеда в проверенном супермаркете. Вы не могли бы рассказать то, что запомнили? Может, удастся обнаружить лазейку?

– Пожалуйста, если вы дадите мне вставить хоть слово.

Я покосилась на Захара. Насколько я успела понять, он был не из тех, кто позволяет повышать на себя голос, однако на этот раз мой спутник проявил просто ангельское терпение.

– Этот ваш атропин, что он из себя представляет? Цвет у него есть? Это жидкость или порошок?

– Жидкость. Его получают из белладонны и используют для глазных компрессов.

– А сколько его нужно, чтобы одурманить человека?

– В чистом виде – несколько капель. Кстати, в вашем случае использовали именно чистый атропин.

– Его так легко достать?

– Легче, чем вы думаете. При желании его легко приготовить самостоятельно. Белладонна растет повсеместно. Купить в аптеке – сложнее. Чистый атропин там не продается.

Розалия Львовна, выслушав все это, удовлетворенно кивнула, после чего изложила… все, что я сама недавно рассказывала. Вредная старуха не упустила ни единой детали, припомнила даже точное время, когда я улизнула из кухни, как будто у нее имелся при себе секундомер. Однако ясности это не прибавило. Захар не выказал неудовольствия тем, что ничего нового не услышал, когда он задал вопрос, голос его звучал все так же ровно:

– Вы только что сами подтвердили то, что отравить коктейли Карина не могла. Кстати, ваш рассказ полностью совпадает с тем, что сообщила ваша кухарка.

Меня немного задело то, что Крылов назвал меня кухаркой, но я решила отложить обиды на потом. Сейчас меня интересовало, что ответит Розалия.

– Еще как могла! – уверенно заявила пожилая женщина. – Вы обратили внимание, что негодяйка пила из шейкера?

– Разумеется. Кстати, это делать не только негигиенично, но и неудобно. Шейкер – довольно тяжелая штуковина.

– Не в этом суть! Я знаю, как она это проделала! – В голосе Розалии звенело торжество. – Надо набрать в рот немного жидкости. Ненадолго. Это легко.

Мы переглянулись. Потом посмотрели на медсестру: она скромно сидела в уголке, но выглядела озабоченной: слова старухи сильно напоминали бред. Сама виновница паники на наши переглядывания внимания не обращала.

– Но я сама слышала, как Карина разговаривала. Вы полагаете, это возможно сделать с ядом во рту?

– Легко! – повторила она. – Яд можно хлебнуть, притворившись, что ищешь в шкафу бутылку. А потом притвориться, что пьешь из шейкера. На самом деле вы не пьете, а выплевываете! И никакие свидетели ничего не заметят!

Закончив свое выступление, Розалия Львовна как будто обессилела, откинулась на подушки и умиротворенно прикрыла глаза. В палате воцарилось молчание, которое нарушила деятельная медсестра. Увидев, до чего мы довели пожилую пациентку, она всполошилась и, позабыв про вознаграждение, полученное от Крылова, выставила нас за дверь.

– Вы считаете, что все так и было? – Спросила я, когда мы спускались по лестнице.

– Нет, – отрезал Захар Ефимович.

– Почему?

– Учитывая все вышеприведенные факторы… – начал было он, но я рявкнула.

– Хватит уже! Вам задают простой человеческий вопрос, а вы морщите лоб и строите из себя… Почему нельзя объяснить все по человечески? Вы сами вызвались помочь.

Он смерил меня взглядом и процедил:

– Я начинаю уже жалеть об этом.

Второй раз за полчаса меня поставили на место. Последние слова были, пожалуй, похуже «кухарки».

Глава 12

Всю обратную дорогу я репетировала ледяное презрение, с которым скажу этому хаму «прощайте». Вряд ли мое негодование пробьет его толстую шкуру, но, по крайней мере, самолюбию будет приятно. Когда машина плавно затормозила во дворе, я молча вышла и уже набрала в грудь побольше воздуха, чтобы озвучить текст. Смотреть на Крылова мне не хотелось, и я уставилась куда-то поверх автомобильной крыши. Взгляд уперся в окна второго этажа. Не удержавшись, я слабо вскрикнула. И Захар, и его высокомерие мигом вылетели у меня из головы. Сломя голову я кинулась к дому: в окне Наташиной спальни я заметила силуэт и, кажется, я знала, чей именно.

Входная дверь оказалась запертой. Это меня слегка озадачило. На то, чтобы отпереть замок, потребовалось не больше минуты. Не разуваясь, я рванула вверх по лестнице. Где-то позади жалобно скрипели ступени – грузный Крылов здорово отстал. Рывком распахнув дверь, я влетела в спальню, озираясь по сторонам и тяжело дыша.